Один билет в виртуальное Средиземье, пожалуйста: объясняем, что такое метавселенные и как до них додумались фантасты

Сегодня многие говорят о метавселенных – огромных виртуальных пространствах, симулирующих реальную жизнь во всех ее проявлениях: виртуальную работу, виртуальные отношения, виртуальные развлечения. После презентации Марка Цукерберга, работающего над большим метаверсом, мы решили вспомнить литературные первоисточники – три романа, первыми «додумавшиеся» до идеи виртуального пространства и тотальной миграции людей в цифровой мир.

Представьте, что вы приобрели виртуальный предмет – скажем, виртуальную валюту на онлайн-платформе или NFT-картину. Вы можете расплачиваться этой валютой исключительно внутри этой платформы или любоваться картиной в каком-то одном приложении. Но вы не можете перевести виртуальные баллы в пространство другой платформы, как и не можете транспортировать NFT-картину из одного виртуального хранилища в другое. В то время как в реальной жизни, если нужно, вы можете переводить капитал из одной банковской системы в другую, а еще можете транспортировать свои вещи, когда переезжаете с места на место. Это то, что отличает реальную жизнь от виртуальной: ваше физическое имущество транспортабельно, виртуальное же приковано к какому-то одному маркетплейсу.

Метавселенная (или на английский манер – метаверс), которую активно обсуждают последние месяцы, – то виртуальное пространство, в котором любые ваши приобретения могут использоваться в единой цифровой вселенной. Если чуть проще, метавселенная будет объединять десятки платежных систем и сервисов так, что любой пользователь, купивший виртуальную куртку в одном приложении, может переместить предмет в другое приложение.

Вместе с тем метавселенные пытаются создать площадку, которая выступила бы не только маркетплейсом, но и симулировала все социальные практики, принятые в реальной жизни. Футурологи и технооптимисты уверены, что метавселенные создадут новый виток макроэкономики, который создаст миллионы виртуальных рабочих мест, то есть если существуют реальные профессии, то будут существовать их метаверс-симулякры. Остается открытым вопрос, какими же они будут. Точно так же внутри метавселенной будут создавать новый развлекательный контент, а еще в виртуальном мире можно завести отношения с аватаром другого пользователя.

Любопытно, но подобные идеи виртуального всеохватного магазина и вообще цифрового пространства, в котором можно существовать точно так же, как мы существуем в нашем мире, задолго до технократических гигантов придумали писатели спекулятивной литературы.

Нил Стивенсон. «Лавина»

Стивенсона называют одним из самых сложных, эрудированных и прозорливых писателей. Его сай-фай-романы часто опираются на антропологию, лингвистику, программное обеспечение, квантовую физику, химию, вообще на уйму дисциплин. Поэтому корпус текстов автора называют сложным постмодернистским приключением для взрослой аудитории. В «Лавине» Стивенсон угадывает не только очертания нашей реальности, но и нейминг, которым мы будем пользоваться. В его романе разработчики (наподобие тех, которые сидят в Кремниевой долине) конструируют виртуальное пространство под названием Метавселенная. Прямо как у Марка Цукерберга, а роман, на минутку, был издан в 1992 году.

Итак, главный герой Хиро Протагонист, по сути, живет двумя жизнями – реальной и виртуальной. В одной он обычный доставщик пиццы, во второй – киберсамурай и известный хакер. И, как и в реальной жизни, в виртуальной существует своя экономика (сейчас ее называют e-commerce): Хиро точно так же должен покупать себе цифровые вещи, одежду и гаджеты. Приблизительно на этой же идее основаны современные метавселенные, где для своих цифровых авторов пользователи должны покупать виртуальные предметы.

Сергей Лукьяненко. «Лабиринт отражений»

Уже сегодня в виртуальных мирах устраивают вечеринки и приобретают недвижимость. Кроме того, Sotheby's проводит аукционы внутри цифровых миров, а коллекционеры готовы платить миллионы за NFT-искусство.

В «Лабиринте отражений» Лукьяненко идет дальше: внутри виртуального пространства люди могут купить газировку или приобрести табачную продукцию. Он был прав касательно виртуального трейдинга вещей – и, кажется, может оказаться прав снова: сейчас разработчики изучают технологию нейролинка, которая, вероятно, может моделировать сновидения и посылать в мозг сигналы, чтобы воздействовать на его зоны, ответственные за восприятие вкуса, запаха и других чувств. Вероятно, как и в романе Лукьяненко, в обозримом будущем мы сможем пить виртуальную газировку метавселенной и ощущать ее вкус.

Кристофер Прист. «Экстрим»

А здесь роман о цифровых двойниках и своего рода виртуальном зазеркалье. Агент ФБР Тереза Граватт отправляется в родную Англию, где приезжает в приморский городок Булвертон. В Булвертон Тереза прибывает сразу по двум причинам: она расследует дело, косвенно связанное с убийством ее мужа, погибшего при исполнении, и следы ведут сюда, во-вторых, небольшим городком интересуется гонконгская компания-гигант Ган-Хо, создающая VR-аппаратуру. Понятно, скоро эти две сюжетные линии сольются, а Тереза обнаружит, что, надев шлем виртуальной реальности, ты попадаешь в практически идентичный мир.

Прист не предпочел идею метавселенной, но подметил интересную особенность, которую, к слову, воссоздали в одном из эпизодов «Черного зеркала», а именно – то, что у человека в виртуальной реальности может быть несколько аватаров разного гендера, внешности и с различными квалификациями. Разумеется, их также необходимо кастомизировать и апгрейдить.

Вернор Виндж. «Конец радуги»

Многие аналитики соглашаются, что пандемия при всех ее пагубных и катастрофических последствиях привела и к позитивной динамике – к ускорению диджитализации многих процессов. Конечно, переход в цифру – не новое явление, но именно из-за пандемии он ускорился в несколько раз. В этом отношении популяризацию метаверса тоже можно объяснить COVID-19. Идентичная предпосылка для виртуальной миграции в виде эпидемии становится каркасом сюжета «Конца радуги» Винджа. В 2010 году в мире вспыхнула пандемия нового, куда более опасного, чем коронавирус? штамма. Мир не превратился в руины апокалипсиса, но перестал быть красочным и безопасным местом, поэтому общество создало ему цифровую замену.

Магистральный сюжет берет начало в 2025 году, когда реальность и ее виртуальный двойник стали настолько неотделимы друг от друга, что у людей будущего нет разницы между аналогом и цифрой: для них все относится к понятию контента или предмета, что не всегда понятно главному герою Роберту, 75-летнему поэту, который чувствует себя изгоем в новом мире генерируемых иллюзий из оптоволокна.

Тэд Уильямс. «Иноземье»

Серия «Иноземье» несколько сбивает с толку нарезкой жанров и эклектичностью: фэнтези, технотриллер и научная фантастика одновременно. Но основой сеттинга становится пространство, которое можно назвать чем-то вроде метаверса. Уильямс писал свою тетралогию в 1990-х годах, когда Нил Стивенсон уже употребил слово «метавселенные», но угадал важную тенденцию, с которой сейчас ассоциируются метаверсы, – гейминг. К метаверсам сегодня так же относятся, как к виртуальным игровым пространствам, в которых могут существовать сразу несколько игр самого различного жанра. Своего рода это такой виртуальный тематический аттракцион. В первом романе Уильямса группа геймеров, посещающая виртуальный мир, исчезает. Пока не обнаруживает, что их телепортировало в фэнтези-сеттинг их любимой игры, которая отдаленно напомнит события фильма «Первому игроку приготовиться».