Город как рассказ: как научиться изучать урбанистические пространства без Google Maps

Google Maps, Waze, любой другой алгоритм составления маршрута указывает: через 600 метров поверните налево, затем пройдите два километра на север, ваше место назначения находится справа. Технологические путеводители заменяют исследование городского пространства самостоятельно, они подбирают наиболее оптимальный маршрут, тот, который, условно говоря, получил 10 из 10, заботясь при этом об удобстве пути и наиболее быстром маршруте. Своего рода гайд-приложения учат нас, какие маршруты следует запомнить, а какие следует забыть.

В литературе и философско-культурологических концептах XIX–ХХ веков исследование пространства было исключительно интеллектуальной задачей. К составлению маршрута подходили с изрядной долей ответственности, сама пешая прогулка (или в более длительных путешествиях – паломничество) воспринималась в отличной манере от современной неолиберальной логики с ее главными задачами – поспешно добраться из пункта А в пункт Б, потому что, как известно, время – это деньги. Исследователи урбанизма, философы, писатели и кинематографисты подходили к продвижению по городу как к эмоционально-образовательному приключению. Речь скорее не о типичном маршруте движимого любознательностью, а об исследовании неизвестного. Для путешественников прошлого было важно сталкиваться с новой, еще не изученной частью города, составлять маршрут, не составляя его.

Литературоведы считают, что французский писатель Стефан Малларме был если не изобретателем, то воспевателем так называемого фланерства. В записках, очерках и рассказах Малларме можно встретить следующий повествовательный мотив: нарратив текста следует за человеком, который бродит по городу, принимая спонтанные решения – повернуть влево или вправо. Метод фланера заключается в принципе, обратном устройству городской среды. Города оборудованы указателями, знаками, транспарантами с картами, дорожной разметкой, картами станций метро. Другими словами, город пытается подвести хаотичное пространство к упорядочиванию, фланерство же, напротив, предлагает упразднить любую упорядоченную последовательность и системность, тем самым выстраивая маршрут случайным образом и не ориентируясь на указатели.

Последователями фланерства стали французские философы, принадлежавшие к движению Ситуационистского интернационала. В частности, их неформальный лидер Ги Дебор разработал психогеографию – дисциплину изучения пространства и его воздействия на психическую жизнь путешественника. В памфлете «Теория дрейфа» Ги Дебор призывает человека, гуляющего по городу, мыслить в пространственных, эмоциональных и чувственных категориях. Иначе: исследуя город, человек должен отбросить мысли о всех прочих условностях жизни – работе, отношениях, семье, обязанностях (к слову, идея была придумана до появления функции «без звука» в смартфоне). Дрейф сопоставляет интеллектуальную и чувственную задачи: исследователь изучает не только городской ландшафт с точки зрения урбанистики и архитектуры, но и анализирует свои эмоции, также обращая внимание на свет, звук, шум, пешеходов, их отсутствие.

В отличие от метода фланера, практики ситуационистов все же стремились к упорядочиванию и какой-то системности, если быть точнее – к игре с системностью. Например, французские ситуационисты предлагали бродить по Парижу, сверяясь с картой Лондона, а скандинавский филиал предлагал изучать Копенгаген, смотря на карту какого-нибудь европейского города. Или же предлагали составлять маршрут, поворачивая налево через каждые три перекрестка (то же самое советовал аргентинский писатель Хорхе Луис Борхес). Ситуационисты напоминали УЛИПО – литературное движение, решившее отрицать традиционную литературу, вместо это подчинив написание текстов математическим уравнениям – например, вычитанию: в тексте нельзя употреблять слова с гласной «е». Схожим образом ситуационисты упорядочивают маршрут, исходя из какой-то формулы.

Последние несколько десятилетий психогеография плотно ассоциируется с британцами Иэном Синклером и Питером Акройдом. Синклер призывал изучать не предназначенные для прогулки места – например, тропинки вдоль шоссе; вообще, ходить вдоль тех серых зон, которые из-за конструкций городов не попадаются на глаза горожанину. Пол Фарли, британский поэт и преподаватель landscape writing (дисциплины, призывающей изобретать язык говорения о природе, городе и их пересечениях) Ланкастерского университета, называет такие места edge lands, что можно перевести как «крайности», «обрывки». Под обрывками Фарди подразумевает те пунктирные зоны, у которых нет названия, но которые также следует изучать. Например, обрывками становятся биомы, зажатые между городской инфраструктурой, – скажем, подлесок между двумя автобанами. Именно обрывки становятся местом действия пародийного романа «Бетонный остров» Джеймса Балларда, где потерпевший аварию человек оказывается зажат в подлеске между двумя станциями. Герой Балларда воспринимает небольшой лесок, на самом деле находящийся в пешей доступности от города, как джунгли. Именно с этим и борются психогеографы: мы должны изучать то, что вне дороги, и отказаться от мышления человека, не знающего, что между двумя станциями метро, соединяющими дом и офис.